ТАМ ВЫСОКО, ГДЕ ГОРЫ В ОБЛАКАХ КУПАЮТСЯ И ВЕЧНЫЙ СНЕГ СВЕРКАЕТ БЕЛО-ГОЛУБОЙ
ТАМ СОЛНЦЕ ЗА ВЕРШИНЫ ЗАДЕВАЯ, ПРОХОДИТ ПУТЬ НЕБЕСНЫЙ, НЕ ЗЕМНОЙ
В РАЩЕЛИНЕ, СРЕДИ МОГУЧИХ СКАЛ , НА СВЕТ ПРОБИЛСЯ РУЧЕЕЧЕК МОЛОДОЙ
И С ГОР ЖУРЧА , ИГРАЯ, ИЗВИВАЯСЬ, ОН УСТРЕМИЛСЯ К РЕЧКЕ ГОЛУБОЙ
КОТОРАЯ В ДОЛИНЕ ПРОТЕКАЛА И ТАК МАНИЛА КРАСОТОЙ СВОЕЙ
И СОЛНЦЕ ЗОЛОТОМ В ТОЙ РЕЧКЕ ОТРАЖАЛОСЬ И НЕБО В НЕЙ КАЗАЛОСЬ ГОЛУБЕЙ
ОН КАМУШКИ ПРОХЛАДОЮ ЛАСКАЛ И НАПОЛНЯЛ ЖИВИТЕЛЬНОЙ ВОДОЮ
ВСЕ ТО, ЧТО ПОПАДАЛОСЬ НА НА ПУТИ, ЕМУ КАЗАЛОСЬ, ДО РЕКИ ДОСТАТЬ РУКОЮ
ЕЩЕ НЕМНОГО, НУ ЕЩЕ ЧУТЬ ЧУТЬ И ОН ПОЛУЧИТ ТО, К ЧЕМУ СТРЕМИЛСЯ
О ЧЕМ ВСЕ ВРЕМЯ ДУМАЛ И МЕЧТАЛ ОН ИМЕННО ДЛЯ ЭТОГО РОДИЛСЯ
НО ВОТ ПРЕГРАДА СТАЛА НА ПУТИ, ОГРОМНЫЙ КАМЕНЬ ЧЕРНЫЙ И МОГУЧИЙ
ЕГО НИКАК РУЧЬЮ НЕ ОБОЙТИ, НУ ПОЧЕМУ ТАКОЙ ОН НЕВЕЗУЧИЙ
НУ КАК ЖЕ ТАК, НЕТ ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ , О КАМЕНЬ РУЧЕЕЧЕК РАЗБИВАЛСЯ
ПРЕГРАДУ НЕ СМОГУ ПРЕОДОЛЕТЬ, ОН С ГОРЕЧЬЮ С МЕЧТОЙ СВОЕЙ ПРОЩАЛСЯ
ВСЕ ЭТО УВИДАЛ МОГУЧИЙ ВЕТЕР И ВОИНОВ СВОИХ ОН ВМИГ СОБРАЛ
И ГРЯНУЛ ГРОМ И ГОРЫ ЗАДРОЖАЛИ И РАСКОЛОЛСЯ КАМЕНЬ И РАССЫПАЛСЯ СРЕДЬ СКАЛ
И ЛЕГКИМ ЧУТЬ ЗАМЕТНЫМ ДУНОВЕНИЕМ ОН РУЧЕЕК УСНУВШИЙ ОЖИВИЛ
И ПОДТОЛКНУВ ЧУТЬ ЧУТЬ С ЛЮБОВЬЮ, НЕЖНО ПРЕД НИМ ОН НОВЫЙ СВЕТЛЫЙ ПУТЬ ОТКРЫЛ
ВОТ ТАК И МЫ ПОРОЙ НА КАМНИ НАТЫКАЯСЬ ПЫТАЕМСЯ ИХ СДВИНУТЬ И УБРАТЬ
И РУКИ ОПУСКАЮТСЯ ОТ НАШЕГО БЕССИЛИЯ А К ГОСПОДУ МЫ НЕ СПЕШИМ ВОЗЗВАТЬ
А ОН СТОИТ И ЖДЕТ, КОГДА ЖЕ В НЕБО- О ПОМОЩИ МОЛИТВУ ВОЗНЕСЕМ
БЕЗ МИЛОСТИ ЕГО И БЕЗ ЕГО УЧАСТИЯ НАМ НЕ ПРОЙТИ, КОГДА ЖЕ ЭТО МЫ ПОЙМЕМ?
ПОЧАЩЕ ОЧИ В ГОРЫ ВОЗВОДИТЕ, ГОСПОДЬ ХРАНИТЕЛЬ НАШ, ОН ВИДИТ ВСЕ
И К ГОСПОДУ МОЛИТВУ ВОЗНОСИТЕ, КОГДА ЛЕГКО ВАМ И КОГДА ВАМ ТЯЖЕЛО
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Теология : Альфред Великий. Боэциевы песни (фрагменты) - Виктор Заславский Альфред Великий (849-899) был королем Уессекса (одного из англосаксонских королевств) и помимо успешной борьбы с завоевателями-викингами заботился о церкви и системе образования в стране. Он не только всячески спонсировал ученых монахов, но и сам усиленно трудился на ниве образования. Альфреду Великому принадлежат переводы Орозия Павла, Беды Достопочтенного, Григория Великого, Августина и Боэция. Как переводчик Альфред весьма интересен не только историку, но и филологу, и литературоведу. Переводя на родной язык богословские и философские тексты, король позволял себе фантазировать над текстом, дополняя его своими вставками. Естественно, что работая над "Утешением философией" Боэция, Альфред перевел трактат более, чем вольно: многое упростил, делая скорее не перевод Боэция, но толкование его, дабы сделать понятным неискушенным в античной философии умам. Поэтому в его обработке "Утешение" гораздо больше напоминает библейскую книгу Иова.
"Боэциевы песни" появились одновременно с прозаическим переводом "Утешения" (где стихи переведены прозой) и являют собой интереснейший образец античной мудрости, преломленной в призме миросозерцания христиан-англосаксов - вчерашних варваров. Неизвестна причина, по которой стихи и проза, так гармонично чередующиеся в латинском оригинале "Утешения", были разделены англосаксами. Вероятно, корень разгадки кроется в том, что для древнеанглийского языка литературная проза была явлением новым и возникновением ее мы обязаны именно переводам короля Альфреда. Делая прозаические переводы, король был новатором, и потому решил в новаторстве не переусердствовать, соединяя понятный всем стих с новой и чуждой глазу прозой. Кроме того, возможно, что Альфред, будучи сам англосаксом, не понимал смешанных прозаическо-стихотворных текстов и решил, что лучше будет сделать два отдельных произведения - прозаический трактат и назидательную поэму. Как бы там ни было, в замыслах своих король преуспел. "Боэциевы песни" - блестящий образец древнеанглийской прозы и, похоже, единственный случай переложения латинских метров германским аллитерационным стихом. Присочинив немало к Боэцию, Альфред Великий смог создать самостоятельное литературное произведение, наверняка интересное не только историкам, но и всем, кто хоть когда-то задумывался о Боге, о вечности, человечских страданиях и смысле жизни.
